Мы вступили в город, в Город Забытых Дорог. Он для каждого выглядит розно, я, увы, знаю каков он в действительности. Мне рассказывали о нём. Всюду пустые глаза, лица похожие на маски, улицы без названий и без номеров домов. Люди здесь занимаются делами, лишёнными смысла. А заправляют всем мэр и колдунья. Апполинария. Вечно мне приходится сталкиваться с колдовством, то тут, то там. Интересно, сможет ли город вновь стать живым, если я покончу с чарами? Есть ведь призрачный шанс, что… Стоит попробовать. Я надеваю перчатки, мгновенно обтягивающие пальцы лап. Я окликаю Рыцаря и сбивчиво объясняю, что сбегу по делам. Ох, ну только, пожалуйста, пусть никто не идёт за мной! Это слишком опасно даже для одного.
Город жалует тех, кто путешествует врозь, он не любит толпы, он привык опасаться её. Мой хороший знакомый касался этого вскользь в разговоре о том, как порою подводит чутьё. С детства к мысли привыкнув, что надо держаться других, мы уверенно следуем «вместе», какая блажь! Город же затаившись ждёт, необычно тих, и гуляет по тайным проулкам бессонный страж. В этом городе не идут часы и нету имён, в этом городе потускнели, поблекли цвета; каждый житель из ночи в ночь один видит сон, как стоит он у двери, которая заперта. Одиночество улиц, как декораций нестройный ряд- протянулись дома. А знакомцы мои обошли квартал и вернулись, и вроде стоят, а вокруг зима. Словно гжелью расписан весь мир в сине-белых тонах, а я рыжий и мне по вкусу всегда была хохлома. Мысли путаются, но я не ныряю в страх, просто реальность такая не очень-то мне нужна. Возле ратуши ворон распятый читает стихи, я попал в промозглую осень из злой зимы. Вокруг площади пляшет пламя и мотыльки, мерно тают и вновь сгущаются клочья тьмы.
Войдя в здание ратуши, я увидел лишь тени и мягкое сияние бесчисленных лестниц. Лестницы были везде: целые пролёты мраморных ступеней, стальные стремянки, верёвочные лестницы, деревянные лестницы, лестницы полусгнившие от стекающих по ним водных струй, лестницы огромные, словно уходящие в небеса, и маленькие лесенки, по которым могли лазить разве что грызуны. Мой выбор пал на высеченных из белого камня львов, неспешно ступавших друг за другом в сторону дверного проёма, где светился ярко-зелёный фонарь. Львы располагались удобно для широкого людского шага, иногда даже жаль, что я лис. Акробатика- не моя стезя, но вот проём уже близко, кубарем скатываюсь с головы последнего льва и проскальзываю в незакрытую дверь гостиной. У очага сидит за вышиванием она. Колдунья оборачивается, аккуратно кладёт на столик пяльцы и смотрит в глаза, в мою холодную синеву. Я же встречаюсь с золотистым топазовым бликом- вечно ускользающим и вечно желанным.
Тысячелетия тают, словно лёд по весне. Над зелёным озером мерно плывут облака. Ты в дороге, безумный лис, и она легка. Ты идёшь очень быстро и очень издалека. Ты желаешь вернуться, да только времени нет. Яркий свет не от солнца, не от луны, настоящим сияньем лучи их не назовёшь, яркий свет- это слёзы неба, весенний дождь. Ты идёшь по дороге заката, безумный вождь. Ты играешь в любовь, но вряд ли её поймёшь. Ведь любовь не служенье, не путь, не поспевшая рожь, и на поле подсолнечном даже её не найдёшь. Всё что знаешь ты о любви- это ложь, это ложь. Даже губы её, даже руки её, даже голос её источают несчастье, полынную горечь и мёд. Лис играет на скрипке? Или скрипка поёт? Лис не знает ответа, молчит и вина не пьёт.
Тысячелетия тают, словно лёд по весне. Над могучей дубравой царствует солнечный свет. Но лучи его слабы и гаснут в густой листве. Ты давно позабыла о своей младшей сестре. А тем временем может её и в помине нет. А в камине твоём последний погас уголёк. Во что будешь ты верить, когда даже иней лёг на прозрачные стёкла, когда завывает рог. Белых всадников, львиноголовых и темнокрылых зазывают ветра, и они покидают могилы. Что ты скажешь им в оправданье власти и силы? Ты посмеешь им крикнуть, что никогда не любила? Одиноко взойти в погребальную пасть костра? И лишиться всего, что тебе подарила сестра.
Туман рассеялся у самых ног. Выбросив перчатки в очаг, я ушёл за ширму, где заприметил дрожанье воздуха. Прости, колдунья. Но теперь город свободен и волен делать то, что желает. А я… Я оказался перед огромной аркой с надписью «Зачем».
Но я знаю зачем. И легко прохожу вперёд. За болотом и лесом последняя сказка ждёт. Я не смею ни думать, ни петь, ни дышать без неё. Перед зеркалом просто обязан быть ещё лёд. Кто найдёт его, малый осколок с птичками нот? Это право моё и только. Я знаю код тайной комнаты, белой залы. Шесть кирпичей, что играют единую роль замков и ключей- кроме рыжего лиса вряд ли кто отопрёт. Да, я знаю зачем. Я не замедляю ход.